В годы ГДР административный округ Лихтенберг превратился в район плотной многоэтажной застройки. Высокие дома появлялись не только на месте старых улиц, разрушенных во время войны, но и там, где раньше были пустыри или дачные участки. В разное время эти земли использовались как места отдыха или усадебные хозяйства. После войны они помогали выживать: на них выращивали овощи, чтобы прокормиться в тяжёлые годы. А для некоторых людей именно здесь находилось укрытие и спасение от преследования нацистов.
Ганс Розенталь знаком немецким телезрителям старшего поколения как весёлый, остроумный ведущий популярных развлекательных телепередач. Он обладал редким талантом, феноменальными способностями к устному счёту и ярким чувством юмора. Он активно участвовал в благотворительных инициативах, особенно в проектах помощи детям-сиротам и больным раком. Никто из его многочисленных поклонников не подозревал, что за этой жизнерадостной улыбкой скрывается человек, прошедший через настоящий ад.
Весной 1943 года, как и многим другим евреям, Гансу грозила депортация и смерть в концлагере. Его спасла пожилая женщина — Ида Яух, старая подруга его бабушки. Она жила в небольшом домике на садовом участке и держала крошечный магазин. Когда у её двери появился исхудавший черноволосый подросток, она сразу всё поняла — и, не раздумывая, впустила его. Хотя понимала, чем это может ей грозить.
Домик был небольшой, укрыться в нём было трудно. Но к нему примыкала старая пристройка — бывший курятник. Именно там она устроила Гансу тайное убежище. Четыре квадратных метра: матрас, столик, стул. Маленькое окошко, занавешенное от посторонних глаз, открывало вид только на старое дерево в глубине участка и кур, копошащихся у забора. Единственной связью с внешним миром стало радио — подарок Эммы Харндт, близкой подруги Иды, которая тоже рисковала жизнью, помогая еврейскому юноше.
По радио звучали речи Геббельса, обвинения и угрозы, призывы к тотальной войне. Но за шумом и треском иногда удавалось поймать "вражеские голоса", по которым можно было понять, как разворачиваются события. Бомбёжки становились всё чаще. Однажды бомба разорвалась так близко, что в доме выбило все стёкла. Чтобы их заменить, нужно было подать заявку — а это значило, что вскоре явятся чиновники.
Так и произошло: к Иде Яух пришли двое сотрудников районного управления нацистской партии. Пока они составляли акт и смету, Ганс успел спрятаться… под кроватью. Мужчины сели как раз на неё и разложили документы. Время тянулось мучительно. Тело затекало, но нельзя было пошевелиться — любое движение могло стоить жизни. Наконец, они ушли.
Вскоре случилось новое несчастье: Ида Яух тяжело заболела и вскоре умерла. Что теперь делать? Эмма Харндт не могла приютить юношу: за ней и её мужем-коммунистом уже велось наблюдение. Но на помощь пришла ещё одна женщина — соседка Мария Шёнебек. Она не побоялась спрятать Ганса в своём доме, понимая, чем это ей грозит.
Фронт приближался. Бомбы падали всё ближе. Для жителей — страх и тревога, а для юноши — это были звуки надежды. 25 апреля 1945 года мимо участка пронеслись танки с красными звёздами. Свобода. Его двухлетнее заточение закончилось.
Позже, когда история Ганса Розенталя стала известна широкой публике, многие удивлялись: почему он не ожесточился, почему сохранил доброту, остроумие, мягкое отношение к людям — и к тем же самым немцам. Он отвечал просто: причина — в трёх женщинах. В Иде Яух, Эмме Харндт и Марии Шёнебек. Это они, по его словам, и были настоящими представителями немецкого народа.
Ганс Розенталь знаком немецким телезрителям старшего поколения как весёлый, остроумный ведущий популярных развлекательных телепередач. Он обладал редким талантом, феноменальными способностями к устному счёту и ярким чувством юмора. Он активно участвовал в благотворительных инициативах, особенно в проектах помощи детям-сиротам и больным раком. Никто из его многочисленных поклонников не подозревал, что за этой жизнерадостной улыбкой скрывается человек, прошедший через настоящий ад.
Весной 1943 года, как и многим другим евреям, Гансу грозила депортация и смерть в концлагере. Его спасла пожилая женщина — Ида Яух, старая подруга его бабушки. Она жила в небольшом домике на садовом участке и держала крошечный магазин. Когда у её двери появился исхудавший черноволосый подросток, она сразу всё поняла — и, не раздумывая, впустила его. Хотя понимала, чем это может ей грозить.
Домик был небольшой, укрыться в нём было трудно. Но к нему примыкала старая пристройка — бывший курятник. Именно там она устроила Гансу тайное убежище. Четыре квадратных метра: матрас, столик, стул. Маленькое окошко, занавешенное от посторонних глаз, открывало вид только на старое дерево в глубине участка и кур, копошащихся у забора. Единственной связью с внешним миром стало радио — подарок Эммы Харндт, близкой подруги Иды, которая тоже рисковала жизнью, помогая еврейскому юноше.
По радио звучали речи Геббельса, обвинения и угрозы, призывы к тотальной войне. Но за шумом и треском иногда удавалось поймать "вражеские голоса", по которым можно было понять, как разворачиваются события. Бомбёжки становились всё чаще. Однажды бомба разорвалась так близко, что в доме выбило все стёкла. Чтобы их заменить, нужно было подать заявку — а это значило, что вскоре явятся чиновники.
Так и произошло: к Иде Яух пришли двое сотрудников районного управления нацистской партии. Пока они составляли акт и смету, Ганс успел спрятаться… под кроватью. Мужчины сели как раз на неё и разложили документы. Время тянулось мучительно. Тело затекало, но нельзя было пошевелиться — любое движение могло стоить жизни. Наконец, они ушли.
Вскоре случилось новое несчастье: Ида Яух тяжело заболела и вскоре умерла. Что теперь делать? Эмма Харндт не могла приютить юношу: за ней и её мужем-коммунистом уже велось наблюдение. Но на помощь пришла ещё одна женщина — соседка Мария Шёнебек. Она не побоялась спрятать Ганса в своём доме, понимая, чем это ей грозит.
Фронт приближался. Бомбы падали всё ближе. Для жителей — страх и тревога, а для юноши — это были звуки надежды. 25 апреля 1945 года мимо участка пронеслись танки с красными звёздами. Свобода. Его двухлетнее заточение закончилось.
Позже, когда история Ганса Розенталя стала известна широкой публике, многие удивлялись: почему он не ожесточился, почему сохранил доброту, остроумие, мягкое отношение к людям — и к тем же самым немцам. Он отвечал просто: причина — в трёх женщинах. В Иде Яух, Эмме Харндт и Марии Шёнебек. Это они, по его словам, и были настоящими представителями немецкого народа.